Веня Д’ркин — это автор-исполнитель, [художник, поэт, сказочник] который очень «удачно» возник со своим творчеством среди развала всего в середине 90-х. Пик его «Артистической Карьеры» пришелся на кризис 98-го. А в августе 99-го он умер от рака крови. Как результат: огромное количество совершенно гениального, но «сырого» материала. Ни одной качественной записи, которой автор был бы доволен.
Александр Михайлович Литвинов родился 11 июня 1970 г. на Украине в станице Должанская Свердловского района Луганской области. Его отец был директором школы, мать – учителем математики.
Вспоминает Майя Степановна Литвинова: "…было ему года четыре, вот он… наверное, три с половиной, потому что четыре ему было уже летом. «Сижу и думаю о том, как встретить Новый год потом» - вот это вот запомнил Михаил Федорович, вот это мы запомнили. Потому что он всю жизнь Сашку вот этим подкалывал, даже уже когда он уже писал. Когда он его старался уже, что: «Бросай это дело! Ты учись – тебе надо семью кормить!» А ты, мол, «сижу и думаю о том, как встретить Новый год потом…» Отец не одобрял! Нет, ну я, может быть, мягче не одобряла..."
с золотой медалью закончил школу №18 г. Свердловска Луганской области
1987-1988 - окончил первый курс ДПИ (Донецкий политехнический институт, специальность - маркшейдер) Вспоминает Светлана "Пушистая" Олейник : "...причем с отличием и на повышенную стипендию. После первого курса забрали в армию".
Эта история произошла осенью 1987 ,когда Саня учился на 1 курсе в ДПИ и жил в 7 общаге.. Однажды вечером Шурик прибежал возбужденным до ручки -одна девушка смеха ради упрекнула что он для неё низковат . "Всего-то пару сантиметров!" И не откладывая проблему в долгий ящик он решил подрасти!В тот же вечер купил бинт-резину сделал из неё 4 петли ,привязал их к быльцам своей кровати-2 одевал на ноги,2-под мышки и таким "макаром" спал по ночам как парашютист на растяжках.Я попробовал 5 минут -это ужас! Шурика хватило на месяц!Он стойко и молча переносил наши подколки.Одной ночью он с воплем-" Да что я другую не найду!?!" выкинул эти петли в окно.Мы дико ржали полночи!Кстати,метод эффективен-на полтора сантиметра он действительно подрос.
Сергей Ихсанов Этот случай произошёл осенью 87,когда Саня ещё лелеял надежду повторно поступать в Рижское Военное Училище и вовсю готовился к этому.
Вспоминает Майя Степановна Литвинова: "…в армию его забрали тринадцатого июня, и забрали его здесь же в Донецке – авторота. Водителем был. Я так предполагаю (хотя он, наверное, нам соврал), что там что-то было не так. Вот она – чуть-чуть дальше, и вот их седьмая общага эта. Что ему, думаешь, ему трудно перемахнуть через забор? Я так по песням так и понимала, что, наверное, это и было, и пошёл в общагу. Может быть, это его когда-нибудь поймали. И его в Днепропетровск перевели. Ну, он просто был… водителем… а там он уже стоял охранял что-то. Значит, наверное, до Нового года ещё мы так как-то ж с ним общались, мы ж часто ездили в Донецк, это ж рядом. А потом… ну, письма ж писались, тогда ж телефонов этих же не было, письма. Чё-то писем нету, нету, нету, нету и нету, я… февраль… и где-то ж в марте он может быть написал. Что «я в Днепропетровске…». Вот и этот случай, что он под этим… под вагоном. То ли это, то ли не это… он мне потом как-то показывал вот эти книжечки, которые если… если солдат там где-то что-то облучился случайно – ему дают… выдавали эти книжечки. Он чё-то: «А мне, по-моему, не дали». Ну, думаю, чё они тебе должны дать? Я этому не придала значения. Потом, впоследствии, как-то мама приезжает, говорит: «А ты знаешь, что он у тебя облучён?» Он рассказал моему брату, ну, брат маме. Вот, что тот случай, что он пролежал там несколько часов под этим… вода за шиворот текла, он снег… это он потом уже: как же так получилось вот… холодно, замёрз, и он под этот, под вагон, согрелся и уснул. Инструкцию нарушил, понятно что, если б даже если он там что-то и получил… если получил, если это этот случай был, то всё равно… Когда он приехал – он приехал в сентябре, ну, там же в институт… но, когда он приехал, вот он какой-то был такой вот, какой-то не такой, всё… Всё «вот бы мне полежать бы где-нибудь на берегу моря». Какой-то, как уставший, и очень худой… "
Вспоминает Сергей "Брайн" Баряк : "Так в 1989 году, отслужив один год в армии водителем грузовика, он (Александр Литвинов) вернулся в родную «семерку» (ДПИ, общежитие № 7). Учеба изначально была послана к «чертовой бабушке», даже не знаю, как ему повезло сдать зимнюю сессию? Литвиновской душе явно было тесно, и она требовала свободы! Именно тогда мы с ним обменялись прозвищами – он меня назвал Брайном, причем как-то так, как-будто окрестил. А я его - Дрантей и он сам этой "кличке" сотворил культ. В моем Винницком селе, откуда я родом, слово «дрантя», кроме своего собственного значения «тряпье, ветошь, рванина», еще имело и значение нарицательное, которым награждали человека, относящегося к своему внешнему виду вызывающе пренебрежительно..."
Вспоминает Майя Степановна Литвинова: "Когда-то вот так вот мы сидим, это был девяностый год, точно, летом у бабушки, вот так вот сели, он мне показывает, «Маргариту» вот эту он пропел, сказал – это Витке посвятил. Девочке, которая, ну, в четырнадцатом доме жила… упала из окна, с пятого этажа… Вот… я потом папе… кассету подарила. Говорю: «Вот тут есть… твоей Витке». Ну, он вроде ж… вроде это ж да, Мастер, посвятил он это… ей. И вот он вот эту песню сказал мне, что это ж Витке. А потом что-то ж сидели тоже так вот… играет. Да, говорю, Саша, ну хорошо, всё хорошо, но… я ему ещё тогда сказала: «Ну, кому нужен второй Гребенщиков?» Ну, будешь ты… ну, хорошо… А потом, что? Будешь стоять в подземных переходах? " Вспоминает Светлана "Пушистая" Олейник: "Иногда его мог потрясти какой-то факт из жизни, и он мог написать песню, например из окна выпала девушка, она жила в одном городе с Сашей, через несколько дней, в память о ней он написал песню "Маргарита",хотя эта девушка не была в нашей компании".
Вспоминает Петр Глухов: "Я встречался с Дрантей, если не считать больницы, три раза. Первый раз - у Дока. Мы вдвоём провели ну, может, с час. Мне показалось, что много. Но я сейчас уже точно не скажу. То есть я успел пару песен спеть, ему на него пародию. У меня была по поводу гномов, которые гуляют… Там просто были ещё более перемешаны слова, так, что становилось абсурдно. И заканчивалось словами: " Пусть это на сонеты не похоже, я их люблю и Веню люблю тоже". Ну, я как бы застеснялся так последнюю фразу. Дрантя говорит: " Что там?" Мне пришлось повторить. Он говорит: "Да, да, понятно". Ну, я так понял, с этих пор Дрантя эту песню больше не пел. То есть записи после весны "гномов", её больше не существует. То есть ни на одном концерте больше не исполнял. Я загубил песню.. Мне Дрантя про эту песню рассказывал, что, когда придумывал название, подумал, что ушами. И поэтому назвал её «Песня маленького гоблина» - они большие, чтобы припасть одновременно. То есть, на самом деле, многим кажется, что в песнях у Дранти много случайного в текстах. А случайного довольно таки мало".
Запись для Сергея Баряка, называемая в народе "Донецкая бобина" Донецк, 15 декабря 1991 г. Вспоминает Сергей "Брайн" Баряк: "Я был в курсе его творчества и частенько, по-старинке, мы вместе пели на «квартирниках», бывало, он наведывался в общагу с кем-нибудь из новых друзей. Но это уже были разные дороги. От той жизни у меня осталась только Мария (гитара) и бобина с Дрантиными песнями, которую он мне записал в подарок на мое 22-х летие".
Вспоминает Юрий "Рыда" Рыданский: "Та же «Сказка про тараканов», она же была написана – ага, мы едем с Кудаковым из Краснодона в общагу, в Луганск. Географически въезд в Краснодон из Краснодона в Луганск, и нужно весь город насквозь проехать, доехать до сельхоза. Весь Луганск на общественном транспорте. И вот этот момент – на самом деле это пятьдесят минут – за этот момент мы в трамвае с Лёшей, имея в виду: мы едем к Дранте, мы едем в артистическую тусовку, с чем мы едем, с пустыми руками? Нет, надо срочно что-нибудь сочинить. Так сочиняется, например, «Сказка про тараканов», просто в трамвае. Придумали скорее мы с Кудаковым, неважно даже. Сказка – она на то и сказка, чтобы её сказывать. Честно говоря, вот как Дрантя на кассетах, где-то я видел, я вживую не видел, он же тоже начинает с тараканов в поручнях. История просто писалась с конца: вот они тараканы, вот они по столу мечутся, что они мечутся? может, они любви ищут? Вот от этого факта и начала разрастаться сказка. А как ты её расскажешь, − идея есть − это уже будет, наверное, и твоя сказка. Дрантя всё это мастерски по сказочному рассказывал. Он ещё как-то обыграл. Он что-то пытался своё вносить. Как джаз, наверное: вот тема - импровизируй. Есть какие-то, как в джазе, рамки, а дальше уже импровизация. Распахиваются двери, как сейчас помню – приятный тёплый летний или там поздневесенний вечер, распахнутые окна, уже сидит гурьба на полу, как всегда, с гитарами. И тоже ж вход нужно важно обыграть – распахиваются двери, а вот мы такие со сказкой. И тут же: молчите вы со своими гитарами, слушайте новую сказку. Вот такая. Сюжет остался, сюжет он весь, целиком и полностью. Троллейбус-призрак – это нет. Вот Дрантя где-то спрашивал: «Почему тараканы не живут в поручнях?» Вот у него получилась история в истории. «Почему тараканы не живут в поручнях?». Весь этот автобус-призрак, это некий образ с похода на лодках. Что там - у Дранти в голове - кружилось, какие шестерёнки мысленные двигались, я не знаю, как-то он что-то сделал, свои образы, свои какие-то идеи…"
Вспоминает Юрий "Рыда" Рыданский: "Почему тараканы не живут в поручнях? Весь этот автобус-призрак, это некий образ с похода на лодках. Мы ночью выдвинулись на вокзал пешком, и нас какие-то вечные в потёмках троллейбусы обгоняли. Вот отсюда этот троллейбус-призрак. Лето, похоже, опять начинается, какое-то межсезонье. Видимо, пацаны сдали сессию, свободные, я как всегда свободен. И вот этот костяк, Дрантя, Белов уже тогда, гитарист-виртуоз, сам ничего не сочинял, но все так любили его слушать, не меньше чем Дрантю. Если Дрантя – харизма, то Белов – обаяние, солнцеликий такой чувак со своей лысиной. Не важно. Какое-то у нас время на раздумье есть. Появляется идея пойти на байдарках. Те самые путешественники по карте… И вот всё мы это готовили, готовили путешествие, какой-то костяк в шесть человек остался. Лодок мы не нашли, все идеи были провалены, похерены, и в конечном итоге было решено: да что, пошли как будет. С ночи к рассвету вышли на ж. д. вокзал, сели на электричку, которая завезёт нас повыше на север области – я ж говорю, даже до России доехали – высадились по карте, где-то тут должна быть река. Пришли на реку пешком, там заночевали, наобум всё. Тоже кстати с приколами. Как Дрантя на верёвке с моста спускался. Метров пятнадцать там, десять этот мост, прыгнуть не прыгнешь, высоко. Он же верёвку взял. Дрантя, как настоящий охотник готовился, нож взял кухонный, верёвка бельевая… Почему он спускался с моста: мост длинный, пойма реки, и она длиннющая, самой реки там метров пятнадцать, а мост, может, на полкилометра. Надо дойти туда, а с этого берега не спуститься, откуда мы идём. Дрантя решает на верёвке. И вот он: вот так вот надо, альпинисты вот так и вот так… Через две минуты Дрантя уже висит в такой позе, чуть ли не за ногу подвешенный, между небом и землёй. Не помню, как мы его вытащили, или сам он таки распутался. В общем, он спустился, и мы спокойненько отошли. Собственно, уже был вечер, переночевали, утром встаём, выдвигаемся, чуть дальше по течению прошли – две лодки затопленные – на том берегу. И мы как настоящие индейцы – топоры в зубах – переправились на тот берег, перерубили цепь, прыгнули в лодки и поплыли. Какие-то палки – не вёсла даже, палки – нашли и грести начали. Так с недельку гребли со всякими там ночёвками, путешествиями, кто-то, видимо, хозяин, ночью за нами гнался… Мы слышали стук копыт такой интенсивный, а в это время варилась каша. У нас ни еды, ни денег, ни хрена... Пришлось этой кашей костёр заливать. Это первая ночёвка после того, как спёрли лодки. Всякие брожения по огородам, воровство куриц, какие-то купания в каких-то несусветных местах небесной красоты – то есть неделя рая, причём как ни странно это было... Мы плыли по Осколу. Мы начинали плыть ниже по течению, чем сам Старый Оскол. Я боялся, будет испорчена металлургией вода в этой речке. Хренушки! Вода была такая, что тебе жарко, взял из лодки кружку, зачерпнул из-за борта, выпил. Никакой дрисни, отличная вкуснейшая вода. Потом мы уже устали, видимо, плыть… Какая-то тяжёлая ночёвка была, летние, но холода. Мы позамерзали – тот же Белов умудрился приволочь себе стог, расстелить его, завалиться возле костра… К утру-таки повырубались, и утром мы обнаруживаем, что Белов вокруг обгорело, под ним соломка лежит, и он дрыхнет - пофиг ему. И мы доплыли, по-моему, до Купянска и продали эти две лодки за пять папирос. Просто папирос, «Беломор-канал», заводскими. Нас было шестеро, а за пять, потому что Белов не курит, все остальные курят. Вот такое путешествие. Куда-то вписались, в Белов вспоминал, там была какая-то история, что где-то у них лодка встала, на каком-то глубоком месте, они так вот – хоп-хоп шестами, дна нету, а это всё этот мистицизм, тот самый случай, когда Дрантя обыграл это как старую мельницу. Вот в дневниках его об этом путешествии. Как-то так случилось, что река в своём длительном течении, особенно для городского человека, река это не только пляжи, на протяжении нескольких километров негде пристать – то ли камыши, то ли коряги, то ли ещё чего-то… и мы плыли и плыли допоздна, пока не стемнело. И вот в темноте где-то на что-то Дрантина лодка села – мы по трое в лодке были, Дрантя в другой был – они на что-то сели, и Дрантя тут же там: «Тут где-то по карте заброшенная мельница, это нас ведьма держит, кикимора болотная…» сказку на ходу, пусть будет так. Да, сели где-то. Я не знаю, может быть, их действительно что-то держало, я не был в этой лодке. Может у них действительно чувства были такие, что обосраться… Да. Это, считай, где-то в потёмках, мы друг друга на голоса и на какие-то в сумраке силуэты ориентируемся. Что с ними реально происходит, не знаю. Наша барракуда вперёд проплыла. Это Белов должен свои чувства передавать…" Вспоминает Сергей "Фил" Белов: "…нас было шестеро, три лодки. А, две лодки… В походе не помню, кто был. Надо б картинку посмотреть. Шесть человек нас было. Не, лодки-то мы украли. Ну, сказать там, чтобы цель: мы, там, украдем лодки, чтобы на них проплыть – я такого не помню. В ближайшем месте, действительно, где-то украли две лодки. Лодки, которые были прибиты цепями, как-то мы их перебили, даже не помню как. При том они были притопленные лодки где-то в каком-то заливчике. И вот это я точно помню, что-то как весел не было, такие хлысты и мы плывем. Условно, палки какие-то. Там же надо быстро: хоп! – и все, я помню… Он был с гитарой, помню, пел эту «Настоящему индейцу» громко, проезжая между каких-то деревенских, ну, пляжиков и чего-то там, ну, какие-то хуторки там… Первую ночь помню, когда мы этот… Ну только украли ж… Могут же броситься за нами в погоню. А мы ж – весел нет, как далеко уйдешь? В общем, я тебе говорю, реально ветка какая-то – быстрее отгрести как-то так… Это потом начали что-то вырезать… Был топор? Не помню, был топор или нет… И вот первая ночь, а тогда ж был еще омут и одна из лодок встала на что-то внизу. Потом говорили, что здесь была какая-то мельница когда-то. Стала и ни туда, ни сюда. Вот это палкой вниз туда – раз! – глубины вообще нет. Стоит на каком-то штыре. Ну, может. Ну, что-то такое. И помню вот эту ночь первую, после кражи. А тогда плыли и вот эти меловые горы вот такие вот, пейзаж такой, знаешь? Как горы… Развели костер, тут где-то сидим и слышим топот. Темно уже, а топот лошадиный. И при том такой, знаешь, галоп или что: тыгыдык-тыгыдык-тыгыдык, - как кто-то… сначала не поняли что это, а потом поняли, что это стук копыт… И мы ж этот костер давай, типа, закрывать… Но, ты-гыды-гыды-гыды и проскакали мимо, т.е. как бы вдоль горы, не то, что близко гора к реке, ну пусть там сто метров. Я про то, что Дрантя по этой карте (вот две лодки плывет, да?), видимо, ему скучно было сидеть просто, говорит: «Так. Вот здесь я выхожу. Вот эту гору, предположим, обхожу вот тут, встречаемся здесь!» Он половину пути точно, вот то, что мы гребли там что-то греблись, отгреблись, он шел пешком как-то. Где-то потом встречались там, ждали. Где-то картошку, помню, воровали. При том, в смысле, выкапывали где-то. Как бы в план еды… Похоже творческие у него порывы какие-то… Идет и пишет, и видит… Вот. Да. Потом приплыли в Купянск, как-то оттуда добрались. Лодки оставили просто…"
Вспоминает Юрий "Рыда" Рыданский: "Знал бы ты, как он мне рассказывал «Матушку-игуменью», впервые, лично мне, одному. Мы вышли, опять же – пустая кухня...снова об эпохе - 90е годы, Сельскохозяйственный институт, общая кухня, света в общаге просто нет. Мы зажгли газ и убрали эти вот штучки. И газ бил свечками, факелами, чтоб нам освещать. Дрантя сидел как раз возле печки, когда там очередную арию пел, когда он рассказывал, он держал гитару просто там...сидел там, грел руки об этот огонь...он подавал это. Он подавал это – не во мне дело, - одному зрителю подавал. То есть, именно концерт его был. Для меня это запомнилось так... После этого я слышал, или до того я много раз слышал эту сказку, но это было в толпе там… "
Вспоминает Полина Литвинова: "Перед зимними каникулами мы познакомились, да. То есть это была зима, конец девяносто второго года. Нет, я думаю, ноябрь... Я пошла в буфет студенческий купить поесть что-нибудь. Вот, и, значит, я встала в очередь в буфет, а поскольку я очки не носила, а у меня всё равно было такое же "минус девять", я ни хрена не видела, что там продают, мне надо было рассмотреть цену, что есть... Я вышла из очереди, чтобы позыкать, чё там есть. И увидела там салатик из капусты такой. Думаю: "О! Куплю салатик. На салатик мне хватает". Вот. И вот я такая, значит, рассмотрела, значит, вот ТАК салатик, возвращаюсь в очередь. А она прошла. То есть возвращаюсь в очередь, а меня там нету. В этой очереди, вот. И тут, значит, вдруг это... Вот я как бы утыкаюсь в очередь, понимаю, что её нету, и вдруг какой-то молодой человек, который стоит вот, в которого я прям утыкаюсь, он вдруг подвигается и говорит... Ну. Ну, не говорит, но как бы показывает типа "Девушка, проходите. Я Вас это, пропускаю". Вот. И я на него подняла глаза. И всё. И навеки..."
Вспоминает Полина Литвинова: "Ну вот "Коперник". "Коперник"... Я помню, я приехала из Москвы (я как раз тогда пыталась его бросить) - приехала из Москвы, к нему на Луганку, и он сказал "Я написал про тебя песню". Он сказал "Две песни". Но вторая песня - это была вот эта вот мелодия [Полине]. А песня - это был "Коперник". И вот там... Вот эти "Блестят твои глаза" - это вот чисто про мои глаза - я точно знаю. И вот это "на феньки порвала удила" - на него просто произвело впечатление, когда мы путешествовали по кременским лесам. Мы ходили без еды, без денег, без палаток - мы неделю ходили по лесам. Еду воровали на полях, спали у костра, вместо палатки у нас с Дрантей была одна его шинель на двоих - мы просто укрывались ею вдвоем. Тогда я ела ежиков в первый раз в жизни. Ой, ужас. Ну не важно. Так вот. Я помню, что я была в каких-то тапочках обута, которые буквально... а мы что-то очень много ходили, то есть мы прямо километров по 20 каждый день. Мы прямо все время шли, шли, шли... И вот, я помню, что очень быстро мои тапки развалились, и я осталась босая. А это был август - вроде не холодно, но, знаешь, как бы это, колючки, дорога, ноги босые. И я помню, что я просто села как-то вот на одном из привалов, и какую-то взяла тряпку, нашла. Не помню, рубашку Дрантину старую или что-то. И я просто ее на кусочки порвала прямо, и из них себе пошила тапки. Нарвала веревочек, из них сделала завязочки. И я помню, что он был впечатлен! Он ничего не сказал, но это как-то было, знаешь, такую прямо «уважуху» я почувствовала к себе! Она ничем не проявилась, но я это почувствовала. И вот в этой песне вот это вот "Ты на феньки порвала удила" - это вот это образ, когда ты из чего-то совсем одного делаешь совсем другое - это было вот про вот это. То есть вот такая связка - хотя видишь, она очень отдаленная. Фраза "на феньки порвала удила" – она другая..."
Вспоминает Юрий "Рыда" Рыданский: "Всё-таки я всегда Дрантю видел на уровне… как минимум Гребенщикова. Была, кстати, такая история, мелькают такие вопросы: «Были ли вы свидетелем написания каких-нибудь песен?» Свидетелем написания песни быть невозможно было одномоментно. Допустим, такие фрагменты из жизни: завис я на неделю, неделю бухать или неделю давать концерты никто давать физически не сможет. Плюс это же я бездельник, а им в школу ходить, на пары, делами какими-то, еду нужно какую-то добывать… То есть была ещё помимо праздника обыденная жизнь. И вот ты занимаешься этой обыденной жизнью, в это время Дрантя что-то, хоп, присел, побренчал, что-то – раз! – себе черканул. То вечер сидит какой-то перебор канючит-канючит-канючит. Опять же, хоп, я уехал. Помню классный момент: вот тоже, что я описываю, что-то побрынькивает, что-то там пописывает, что-то там пошёл в школу, вечером набухались, поиграли, на следующий день так-сяк… Хоп, я свалил на месяц, на пару недель или там на несколько дней. Приезжаю. Помню такой вечер. Дрантя меня выводит в коридор: «Пойдём!» - говорит, берёт гитару, садимся в коридоре вдвоём, и он тогда выдал целую серию. Эти «Тибибо», что там вокруг неё?.. Вот я именно хронологию всегда забывал. Можно если ДрДом открыть, там по годам можно будет посмотреть. Там «Чепеллин» по-моему тогда… Ну, не важно. Выдаёт пачку песен. После первой же песни я ему говорю: «Дрантя, это не хуже Гребенщикова». Вот впервые я увидел самооценку Дрантину реальную: не ужимки, не бахвальство – бахвальством никогда он не страдал, наоборот, нужно было его подталкивать, на ту же Лиру еле выпихнули… А он мне отвечает: «Лучше». И это действительно было лучше. То есть, посади тут же рядом Гребенщикова, пусть он спел бы какую-нибудь песню новую на тот момент, стыкующуюся по датам, я не знаю – «2-12-85», я бы сказал: Дрантя лучше!"
07 мая 1994 года Александр и Полина узаконили свои взаимоотношения путем бракосочетания.
В июле 94 Александр с женой и друзьями приезжает на фестиваль "Оскольская Лира", где под псевдонимом Веня Дыркин получает звание "Джокер фестиваля"
12 декабря 1994 года у Полины и Александра Литвиновых родился сын - Денис.
Гран-При фестиваля
Вспоминает Валерий "Лерыч" Овсянников: "Он на Лире-97 пел «Кошку» и еще чего-то там. Ну, «Кошку» он и так любил, как песню. Она – любимая песня у него. Вот это он считал своим «вышаком». Без «Кошки» у них ничего не обходилось".
Домашний концерт у Игоря Шабаева. г. Луганск, 17 марта 1996 г.
Вспоминает Петр Глухов: "Я пришёл, позвонил и мне сразу, как бы, открывает Дыркин. Ну, я его не звал ещё тогда.. "Веня?"-"Ну, да. А ты- Петя?". Он уже был обо мне как-то предупреждён. Я зашёл, и так получилось, я зашёл, я думал, тоже будет какая-то "туса", а тут как-то непонятно получилось, что я зашёл и мы вдвоём чего-то сидим. Я не помню, о чём мы там говорили. Послушал "Всё будет хорошо" и говорю: "Как-то.. Не очень." Он говорит: " Да, вообще - срань. Бред. Там звукооператор глухой. Я ему: "Погромче сделай". Он: " Что?""
Интервью берут Ксения и Михаил Машкара.
Веня Дркин приглашен в качестве почетного гостя.
Веня Дркин. Квартирник в Старом Осколе. Осень 1996-го. Видеосъемка: Михаил Машкара Монтаж, звук: Алексей Денисов К.М. Студия 2002 год
Первое выступление Вени Д’ркина в Москве в театре песни Перекресток.
Веня Дркин - Первый концерт в Троицке (26 октября 1996)
"Крышкин Дом" был записан в Москве, на студии «Остров» 3-11 ноября 1996 года при содействии Виктора Луферова — руководителя Театра Песни «Перекресток». Изначально автором был задуман иной порядок песен. Однако, при записи кассеты в оглавлении были перепутаны стороны. Дрантя послушав альбом в новом порядке сказал: «что-то в этом есть»… — при переиздании на CD этот порядок был сохранен как «привычный». Мастер-лента записи не сохранилась. Альбом был сброшен на «металическую» компакт-кассету и тиражировался с нее в «Перекрестке», где в 1997-99м его можно было купить. По приблизительным оценкам, было сделано не больше 100 копий. В 99-м году был выпущен небольшой тираж (МС) для сбора денег на лечение Александра Литвинова. В 2001-м году, при меценатской поддержке Алексея Приймы альбом былотреставрирован и выпущен на компакт-диске. Из этого [1000-го] тиража около шестидесяти дисков вышло в специальном, дизайнерском оформлении. Параллельно на Выргороде был сделан тираж МС. С 2003-го года альбом тиражируется с использованием технологии CD-R Сведение: Евгений Слабиков. CD мастеринг: Евгений Гапеев (Отделение «Выход») Дизайн сd-обложки: Евгений Сиков. [Ре-дизайн 2005г. — Петр Глухов.] В оформлении обложки использованы рисунки В. Дркина.
События ноября
Внеплановое выступление Вени на концерте Игоря Бычкова. Вспоминает Игорь "Быча" Бычков: "…вот этот концерт в “Intoyo”, когда он вдруг заиграл… он запел «Еще жива, моя старушка…» То есть она вообще была… Было непонятно, зачем он это делает?.. Потому что в зале его плохо слушали. То есть, зал был никакой. Мы отыграли, нас много – от этого тоже бардак, мы начали спускаться со сцены, кто-то с нами разговаривает, мы разговариваем, а он уже вышел… Он уже начал петь. И как-то никак. Не было контакта с залом. И, вдруг, он начинает петь эту песню. «Ты жива еще, моя старушка». С вот этой… с цыганской подачей такой, как бы, играя голосом, все с расстановками (поет): «Ты жива еще, моя…» То есть, как он это может. И даже охранники, они стали подходить к сцене и смотреть: кто это там? чё это там? там, в свитере каком-то сидит. А он взял, короче, и где-то там, после какого-то куплета (раз!) и прекратил петь… И он добился того, что в зале наступила гробовая тишина!.. Его слушали! Все увидели, что это круто, что он сумел в зал эти… Я бы, наверное, допел бы до конца, поклонился бы и дальше пошел бы. А он взял, как бы, и прекратил. Вдруг. И они уже идут к нему все, а он: раз! – и их всех обломал. Дальше пошел свою программу. Дальше кто-то слушал, кто-то не слушал. Вопрос в том, что просто вот так вот взять и… Зал, просто, он взорвался!.. Не от того, там… Не от аплодисментов, а от того, что его взяли и обломали вот так вот. «Ну-у-у, а дальше!» - вот такие какие-то возгласы там породил. Ни фига, короче. Всё, вот так вот меня приняли, а я вот так вот вам! "
Вспоминает Полина Литвинова: "…в один из приездов, наверное, в девяносто... в начале девяносто седьмого, зимой, он приехал и как раз привез несколько песен. И вот одна из них была вот эта, про капельку янтаря на твоей тонкой шее. Он меня вывел на балкон, чтобы никто не слышал, чтобы мама не слышала... Спел мне эту песню... и говорит: "Вот, я тебе ее первой спел, послушай". Я помню, что я послушала эту песню, и я ему сказала, "Эта песня не про меня?" А он сказал: "Полюшка, все мои песни - про тебя". Но когда он мне это сказал, я так четко поняла, что все песни, которые "про меня" - они не про меня, а про всех, как бы... Ну, в смысле, не про всех, а... про всё... И все, которые песни "не про меня" – они, как бы, и про меня... Тогда это было для меня ужасно. Просто ужасно. А вот теперь я понимаю, что иначе вообще не может быть. Не бывает песня "про..."! Всё про всё. Я поняла, что нет ничего раз-дель-но-го! Я очень хорошо помню, что мы когда-то говорили про любовь, а я все время говорила: "Дрантя, ты же меня больше всего на свете любишь? Больше всех?" А он говорил: «Понимаешь, Полюшка, вот если человек любит, он не может любить "кого-то" только одного». Он говорит: «Вот, представь себе, что ты едешь в автобусе, и там стоят парень и девушка. И... там, они обнимаются, там, целуются, у них любовь на лицах. Потом они плюхаются на сиденье, садятся, и заходит какая-нибудь бабулька, вот. А они как бы сидят, обнимаются, целуются. Бабулька стоит старенькая, а они сидят. Это не любовь. Человек, который любит, он... не сможет сидеть, когда стоит старенькая бабушка. Человек, который любит - он любит всё в этом мире. Он не может быть... Ну... Любить один объект. Любовь - она огромная, она про всё». Вот... просто... Ну... вот про это… Песня - это узор. Просто узор - а в этом узоре может быть столько всего... "
Концерт в театре песни «Перекрёсток» г.Москва, 29 января 1997г.
- Жителям Троицка повезло. Ты случайно тут появился, и сразу обрёл, как мне кажется, кучу поклонников. Насколько ты популярен дома? — Какие-то кассеты разошлись, такие гаденькие и пошленькие. А концертов нет, и популярности, собственно, тоже. Потому что, как это… Нет пророка в своём Отечестве. Ты сидишь дома в том же кафе… А городишко настолько большой, что людей интересных много, но настолько маленький, что все эти интересные люди друг друга знают. И, если в каком-то большом городе есть тусовка такая-то и тусовка такая-то, художник музыканта в лицо не знает и знать не хочет, то там, допустим, 10 художников в городе и 20 музыкантов. Они, конечно, все между собой знакомы. И вот это маленькое кафе: все они мои песни знают. То есть это не популярность, просто мы знаем друг друга и всё. Причём если бы я набрался наглости, подошёл бы и сказал: «Чуваки, ну давайте я вам песню спою», они сказали бы: «Блин, чувак, ну что ты пристаёшь, мы ж все твои песни уже знаем, сколько можно тут мозги парить своими песнями». Это не популярность.
Концерт в Выставочном зале КТЦ ТРИНИТИ, г. Троицк, 2 февраля 1997 г. Веня Д’ркин (Александр Литвинов ) — гитара, вокал. Сэм — перкуссия. Видеосъемка — Сергей Коневских. Организация концерта: Ольга Кустовская, Сергей Коневских.
Kонцерт в ДК Луганского сельскохозяйственного института 27 февраля 1997г. Чан(Руслан Бондаренко) — перкуссия, Вероника Беляева — скипка
Концерт в рок-клубе на Басманке Москва, 22 марта 1997 года. Веня Д’ркин (Александр Литвинов )- гитара, вокал. Вероника Беляева — скрипка. Сэм — перкуссия. Монтаж: Валера Тангаев.
Обнинский Компьютерный клуб, 29 марта 1997г. Акустический концерт, каких было много, но не многие из которых качественно записались. Выпущен целиком, включая бонус треки, где Др поёт советские песни.
Вспоминает Валерий "Лерыч" Овсянников: "Мне он читал «День ПоБеды», как стих. Мы когда-то с ним вдвоем остались на Сакко и Ванцетти. Я чет-то свой каталог переписывал звукозаписи, а он так наигрывал. Он чего-то все время сидел, бренькал там. «День ПоБеды» точно начало в Воронеже было написано. Я не знаю, как вся песня или нет?"
Воронеж, концерт в клубе "Апекс"
Концерт "Дркин-Бэнда" в Харькове, в кинотеатре "Юность".
Вспоминает Наталья Осис: "К концу лета 1997 года, он, видимо, уже чувствовал себя неважно. Он надолго уходил в лес, говорил, что сидит там на пенечке, пока птицы на начинают садиться ему на плечи и вить в волосах гнездо. Я даже не исключаю, что это могло быть на самом деле. Дрантя очень много рисовал тогда, и сочинил десяток песен. “А письма они горят быстро” почти все лето была только мелодией, и Дрантя очень часто играл ее. А, собственно, песню с текстом я услышала только много позже - в записи. Зато “Ласточка” была написана за один день - уже на излете лета..."
Москва, 16сентября 1997г. Гитара, вокал — Веня Д’ркин. Вторая гитара типабас) — Серега. Губная гармошка — Вовка Кожекин. Флейта — Петр Глухов. Перкуссия — Сэм, Кот и все,кому не лень… Видеосъемка — Виктор Синяков. Монтаж — Петр Глухов.
Вспоминает Игорь "Быча" Бычков: "Его последние вещи – вообще офигенно сложные и очень музыкальные. Допустим, я ни разу не слышал, чтобы кто-то сделал… его что-то сделал, ну, «Принцессу бриллиантовых островов». Там одна гармония какая сложная! её так, с кандачка… Я слышал вот, как её сделал Антон Свирский из Рязани. Он меня этим покорил, потому что я ни разу не слышал, а он – раз! – спел. Я это отметил… А с группой это сыграть – ну это надо реально, чтобы группа это фигачила, чтобы группа работала. Чтобы для них это было… мало того, что это – латинос, так это ещё сложно, это нестандартный латинос, это внутри латиноса ещё подвид какой-то там. Как это назвать – непонятно. Бард-латинос? Не знаю. Думаю, у меня сейчас есть возможность это всё сыграть. Я попробую, может, ее сделать..."
Концерт в кафе "Час Пик" 1-го мая 1998 г. Состав Д’ркин Бэнда примерно тот же, что и в Белгородском концерте 25 мая. (одной химией раньше) Не самая лучшая по качеству запись, однако там есть несколько интересных треков. «Царица Бриллиантовых Островов», «Аист», «Аnno Dominie»… В Алчевске с ДрБэндом играл гитарист Владимир Турчанин. На диск так же включены две его песни.
- Почему бы тебе не раскрутиться со своей группой, не найти продюссера, и стать таким же известным, как Чиж, допустим. Хотя понятно, что он и сам начинал с чистого энтузиазма, но все-таки?
Альбом «Вернулся с неба» был записан 25 мая 1998 года на концерте в г. Белгороде в Областном центре молодежи. После соответствующего ремастеринга альбом был готов к выходу весной 1999 года и имел название, которое ему дал сам Дркин — «Белгородский концерт 25 мая», однако по понятным причинам его выход задержали. После смерти Саши друзьями было принято решение издать альбом, как альбом памяти, под названием «Вернулся с неба» (строчка из одноименной песни Вени). Последний концерт Д’ркин Бэнда в составе с баяном и скрипкой. Очень активно (почти агрессивно) настроенный зал и усталый, уже больной Дрантя. По музыкальному исполнению этот концерт наиболее приближен к тому, как Др хотел слышать свои песни. Но… — надрыв в голосе и очень тонкий, напряженный конфликт с залом.
Выступление на Гала-концерте вместе с Игорем Бычковым и Наткой Барановской.
Запись на кухне у Михаила Машкары. Веня Д’ркин (Александр Литвинов )- гитара, вокал, веник. Игорь Бычков (гр.»Алоэ») — контрабас, вокал, швабра. Натка Барановская — перкуссия, гитара, вокал, лапмочка. Чан(Руслан Бондаренко) — бонги, кастрюли. Видеосъемка: Михаил Машкара. Монтаж: Реtеr.
We'd love to hear from you. Please send questions or feedback to the below email addresses.
Before contacting us, you may wish to visit our FAQs page which has lots of useful info on Tiki-Toki.
We can be contacted by email at: hello@tiki-toki.com.
You can also follow us on twitter at twitter.com/tiki_toki.
If you are having any problems with Tiki-Toki, please contact us as at: help@tiki-toki.com
Close